Семейный ужин был как 2 капли похож на предыдущие. “Вовка, ну попробуй же, это вкусно!”—попыталась уговорить Маша супруга. Тот с ужасом посмотрел на кусок истекающего кремом свежевыпеченного торта.
“Марусь, честно, не могу я больше, хоть убей! Сначала кальмары фаршированные, тыквенный суп, потом печенка по-венециански, а теперь еще и торт… Ты что же, хочешь, чтобы я растолстел?”—он попробовал использовать последний аргумент.
“Намекаешь, что не хочешь быть похожим на меня?”—обиженно поинтересовалась Мария, которую даже самый завзятый льстец не рискнул бы назвать худышкой.
“Ну что ты, что ты, золотце”,—испугался Вовик.—“Ты у меня женщина аппетитная, фигуристая, а я, если наберу еще килограмм пять, стану просто противным жирным поросенком”. А сам подумал: “Не могу больше… Ну сколько ж можно? Почему все женщины как женщины – прыгают с парашютом, занимаются дайвингом, , по скалам лазают… а моя торчит сутками на кухне и искренне огорчается, что я не могу съесть за раз печеного гуся с яблоками?”
“Ну и дурак же ты, Вовик”,—изумился за вечерней кружкой пива в любимом спорт-баре друг Сашка.—Ты должен быть счастлив до дрожи в коленках! Вот, моя, к примеру… Приходит домой в 8 вечера, скидывает туфли, забрасывает сумку в угол, падает в кресло, вытягивает ноги, закатывает глаза и томным голосом произносит: “Боже, я так устала! Милый, что у нас на ужин?” А я плетусь на кухню, приношу ей остывшую сосиску и выслушиваю упреки по поводу того, что она уже не помнит, когда в последний раз ела фуа-гра и бланманже… Убил бы!”
“Ты ничего не понимаешь”,—оправдывался Вовик. – Да, каждый вечер меня ждет празднично накрытый стол с несколькими закусками на выбор, обязательным супом, изысканным горячим блюдом и вкуснейшим десертом. Завтраки тоже – практически полное меню какого-нибудь недурственного кабака…. А я толстею просто от одного взгляда на борщ со сметаной! Видишь, какое пузо уже? И, уверяю тебя, это не от пива…”
“Подумаешь”,—усмехнулся Сашка и погладил себя по изрядно нависающему над ремнем животику. – Мужчина должен быть чуть красивее обезьяны”.
“Да красота-тут при чем! Я чувствую, что в футбол уже играть неудобно… отдышка появилась… бегаю как цирковой тюлень…”
Такие задушевные разговоры с Сашкой стали повторяться все чаще и чаще. Володя не стремился после работы домой, так как с ужасом представлял, что его снова ждет жестокое испытание, практически лишившее его спортивной фигуры. Вовик стал засиживаться в баре допоздна… оставался там даже после того как Сашка с виноватым видом произносил: “Надо успеть до прихода моей…” и спешно убегал.
А Маша, для которой кулинария была смыслом всей жизни, даже не могла себе представить, что именно безумно вкусная пицца отталкивает супруга от семейного очага. Стали всплывать в памяти его слова: “Любимая, в этом кусочке лазаньи – миллион калорий!”, “Может быть, сегодня поедим овощной салатик вместо свинины под кисло-сладким соусом?”, “Боже, я за неделю поправился на 3 килограмма! Надо что-то делать…”
“Все понятно…”,—подумала Маша. – Он нашел себе любовницу – без груди, с ножками-спичками, осиной талией…” Такого тяжелого периода в ее жизни не было никогда – ночами она тихонько плакала в подушку, не в силах признаться супругу, что ее гложет, днями, по обыкновению пропадая на кухне, выкуривала огромное количество сигарет.
“Тебе надо похудеть”,—авторитетно заявила подруга Катька.—Он тебя разлюбил, потому что ты располнела на своих плюшках. Брось ты эту жарку-парку, и на овощи, как я!”
Отказаться от наслаждения творить кулинарные изыски – было выше Машиных возможностей. Как только она допускала мысль, что больше не сможет вдыхать чудесный аромат ванили, придумывать начинку для пирога или изобретать фруктовый соус для курицы-гриль, жизнь теряла все свои краски. Должен же быть какой-то другой выход! Спорт, например?
Ни слова не говоря мужу, Маша взяла деньги, отложенные на новый кухонный комбайн, и купила абонемент в фитнес–клуб.
Вернувшись как-то раз пораньше с работы (Сашка не смог заглянуть в бар) и не обнаружив жену дома, Володя несколько удивился. Ее мобильный не отвечал. “Где Машка?”—озадаченный супруг позвонил всеведущей Катьке. —В тренажерном зале! Она уже месяц активно занимается.—Что??? Она же спорт ненавидит.
“Подозрительно это как-то”! – заволновался ревнивец, и стал вспоминать страшилки из журналов, советующие мужьям внимательно следить за изменениями во внешности и поведении их дражайших половин, ибо эти самые изменения частенько означают появление счастливого соперника. В мысли, что Маша завела кавалера, его укрепил случайно услышанный телефонный разговор жены с пресловутой Катькой, в котором та восторженно отзывалась о некоем Косте, тренере фитнес-клуба, куда она ходит заниматься.
“Он такой замечательный, такой понимающий, ценит все, что я делаю—не то, что Вовик! Я и так с ним экспериментирую, и эдак, а ему все нравится!”—говорила она в трубку. Володя не рискнул задавать вопросы, но задумался не на шутку. Ситуация на кухне тоже вызывала подозрения: вместо 4 салатов Марья стала готовить один, супы варила на три дня, а от десертов и вовсе отказалась. Ревность железной рукой сжала сердце обманутого мужа. Сашка, которому, в очередной раз не найдя ни жены, ни ужина, Владимир решил поплакаться, только подлил масла в огонь. “А что ж ты хотел”? – удивлялся он.—“Она тебе каждый день разносолы, а ты морду воротишь. От моей-то кикиморы только пельменей из пачки и дождешься. Если сметану к ним купит – уже праздник. Был бы помоложе – сам Марью у тебя отбил. Да, видно, и без меня ценитель нашелся”.
“Надо действовать”,—понял Володя. Он аккуратно выяснил у жены, когда у нее очередная тренировка, и в назначенный день отправился в фитнес–клуб. В тренажерном зале Марии не было. “Скажите, пожалуйста, а где мне Константина найти?”—поинтересовался он у одного из накачанных инструкторов. “В тренерской, с постоянной клиенткой”,—ухмыльнулся тот в ответ. Володя побагровел и, полный решимости расставить все точки на “i”, направился в указанном направлении. Справа и слева девицы в обтягивающих трико усердно ворочали тяжеленные снаряды, отжимались, качали пресс, демонстрируя аппетитные изгибы тела. “Блудницы!”—возмущенно думал Володя, представляя, что его драгоценная спутница жизни в точно таком же костюме выделывала похожие кренделя. Картинка, учитывая объемы Маши, вырисовывалась дух захватывающая. “И вот, дозанималась!”—ворчал он про себя. Перед дверью тренерской Владимир остановился в нерешительности: то ли открыть ее ногой и без объяснений надавать коварному Костику по шее, а супругу за волосья оттащить домой, то ли сначала попытаться поговорить, разобраться. Первый вариант ему нравился, конечно, больше, но, учитывая род занятий кавалера жены, мог оказаться трудновоплотимым и опасным для здоровья. Вовик прислушался. Из тренерской доносились характерные причмокивания и постанывания. “Уммм, Мария, какая же ты умница”,—невнятно бормотал мужской голос.—“Так, как ты, этого делать никто не умеет”. Вслед за этим раздался довольный смех Маши и кокетливое: “Смотри, что еще у меня есть”… Этого Володя перенести уже не мог. Он ворвался в комнату с криком: “Чем это вы здесь занимаетесь?” И замер от увиденного. На большом столе были аккуратно расставлены тарелочки, плошечки, кастрюльки, наполненные самой разнообразной пищей. С первого взгляда можно было узнать Марусины фирменные пирожки с вишней и утиные ножки в конфитюре. Также на столе присутствовали свекольник, заливное из судака и салатик, неподдающийся идентификации, щедро украшенный фруктами. За столом сидел здоровенный мужик и поглощал все эти блюда, постанывая от удовольствия. Маша стояла рядом и с восторгом наблюдала, как Костя отправляет в рот огромные куски пищи. “Вы чччем здесь занимаетесь?”—заикаясь, повторил Володя, ожидавший всего, что угодно, но только не этого.
Костя поднялся из-за стола и, ничуть не смущаясь, протянул ему руку: “Вы, наверное, Володя? Маша о Вас много рассказывала”. От такой наглости Володя просто обомлел и не смог произнести ни слова в ответ, однако на его лице отразилась такая гамма чувств, что Костя понял все и так. “Вы понимаете, я, когда впервые Вашу супругу увидел в зале, то сразу догадался, что спорт—не ее призвание. Сначала я ей попытался помочь с тренажерами разобраться, потом мы разговорились. Она пожаловалась, что муж ее разлюбил совсем, даже есть дома перестал, вот она и подалась в клуб с горя, в форму себя приводить. Я ей посочувствовал и говорю, что меня недавно жена бросила, и питаюсь я теперь одними сосисками да бутербродами. Маша меня тоже пожалела, а на следующий день принесла на занятия жаркое”. “При чем здесь жаркое?!”—возмущенно завопил окончательно запутавшийся супруг. “Как причем?”—удивился Константин.—“Когда я съел полную кастрюлю жаркого, Маша так обрадовалась, что предложила кормить меня каждый день. Тренироваться она, правда, совсем перестала, но ей с такими талантами и прекрасными формами это и ни к чему. Зачем красоту портить?” “Так вы тут едите просто?”—только и смог вымолвить Володя.
“А ты о чем подумал, дорогой?”—улыбаясь, поинтересовалась Мария.
С тех пор в семье наступила идиллия. Маша вдохновенно хлопочет на кухне, Володя прекратил сопротивляться неотвратимому и регулярно съедает завтраки, обеды и ужины, любовно приготовленные женой. Ну а если уж ему совсем приходится тяжко, то звонит Костику, который всегда готов подставить другу плечо и взять на себя баранью ногу с чесноком и розмарином.
